Вот ни одного пристанционного берлинского буфета не припомню. Я, собственно, и не бывал там при станциях. Немецкий общепит сделал из меня на четверть француза, обезображенного островитянскими англо-саксонскими понтами: единственное, чем я смог в итоге поддерживать единство души и тела в перебежках от боль-менее приличного заведения к другому такому же - ванильный питьевой йогурт.